Политику придется скорректировать,
чтобы не превращать рубки ухода в рубки дохода

Руководители лесного хозяйства Хабаровского края активно обсуждают ситуацию, связанную с исполнением полномочий краевыми предприятиями и учреждениями в сфере лесных отношений. Поводом для критических замечаний в части государственной политики лесопользования стали выводы участников недавно состоявшейся коллегии управления лесами. 

Ургальское лесничество одно из самых крупных на территории Хабаровского края и включает в себя три отделения лесничеств и два филиала краевых унитарных предприятий, обслуживающих около 6,5 миллионов гектаров лесных угодий. Когда-то за столь внушительным хозяйством присматривали 360 специалистов по воспроизводству и охране лесов. В состав лесхозов входил механизированный отряд из 26 единиц техники, группа из 116 человек Ургальской авиабазы, не считая привлеченных к тушению очагов пожаров 15 тысяч жителей Верхнебуреинского района. Огромная армия работников лесного хозяйства выращивала саженцы, проводила санитарные рубки, контролировала лесосеки, пресекала нарушения законодательства. Десять леспромхозов приносили неплохой доход в казну района и обеспечивали существование жителей лесных поселков. Во взаимодействии с лесхозами на вахту по защите природы заступали авиаторы, дорожники, школьники. Для эффективной деятельности подразделений лесоохраны развивалась сеть дорог и мостов. Сегодня ситуация изменилась. Исполнение полномочий на обширной территории лесного хозяйства района поручено четырем десяткам специалистов с ограниченными функциями и финансовыми возможностями. На сложную ситуацию с кадрами накладывается задолженность по выполненным работам за 2008 год, что дает повод специалистам отрасли засомневаться в правильности выбранной государством политики в сфере управления лесами. В их числе и руководитель КГУ «Ургальское лесничество» Иван Кулишенко, отдавший делу воспроизводства и охраны лесов более 40 лет жизни.
— Увидел, заявил, привлек, — так характеризует свои полномочия в прежние времена Иван Кулишенко. — Теперь надо обращаться с заявлением в РОВД, ехать на место нарушения законодательства снова, но уже без надежды привлечь к ответственности гражданина, посягнувшего на безопасность лесных богатств. Нам обещали полномочия по доверенности, но мы пока их не получили. Время идет, а пожарная опасность охраняемых территорий не снижается. Если раньше можно было иметь финансовую самостоятельность, то сегодня лесники зажаты в законодательных тисках и не могут обеспечить исполнение полномочий в полном объеме. Не случайно систему управления лесами 200 лет назад придумали немцы, понимавшие, что между настоящим и будущим огромная пропасть. От момента брошенного в землю семечка до производства из древесины пиломатериалов проходят десятилетия, а значит, резких движений в изменении устоев лесного хозяйства делать недопустимо. Сегодня на благо отрасли трудятся тысячи академиков в десятках научных институтах. Вроде и средства по объему выделены не малые. Спутники для наблюдения за состоянием леса запущены. Видим все из космоса, а потушить не можем. Отсутствует четкая система охраны леса. Не зря говорят — из плохого семени не вырасти хорошему племени. Потому снова и снова специалисты анализируют допущенные ошибки и предлагают поправки в законодательство, изменения в государственную политику. Работники Ургальского лесничества вспоминают прошлое не случайно. Почему так много леса растет вдоль дорог, а в глубине тайги есть участки, где сплошные заросли? Потому что в восстановлении лесных ресурсов принимали участие все жители поселков. На десятки километров вдоль дорог тянутся лесные полосы, любовно посаженные школьниками. В тайге участки под рубки выделяли размерами по 100 гектаров, которые никто не мог быстро засадить саженцами. Лес восстанавливался самостоятельно, но уже не сосной и елью, а лиственницей и кустарником. Интерес государства к району проявлялся только возможностями объемных заготовок. Корейцы вырубали по пять миллионов кубометров в год.
В лесу было много хозяев, отсюда ни одного участка, по которому бы ни прошелся огонь. Надо помочь природе восстановиться, но ни сил, ни средств на это не хватает. Что делать знаем, а за чей счет — неизвестно. Почему унитарным предприятиям предстоит приватизация? Потому что не могут заработать себе на существование, уплачивая все виды налогов и не имея от государства преференций. Невозможно существовать только за счет санитарных рубок. Принцип — спили дерево для продления жизни другого, сегодня не приемлем. Нельзя превращать рубки ухода в рубки дохода — считает Иван Кулишенко. Нельзя эффективно восстанавливать лес, если стоимость саженца около 20 рублей, а исполнять полномочия, если стоимость часа полета на вертолете достигла 90 тысяч рублей.
Работники Ургальского лесничества показывают реальную картину лесного хозяйства. В связи с отсутствием рынка сбыта — многие арендаторы простаивают, не ведут заготовки, вот и получается, что пустуют арендованные участки и обеспечить пожарную безопасность, а тем более оперативно ликвидировать очаг возгорания невозможно. «Дальлеспром» скупает предприятия, но обеспечить охрану арендуемых участков не может. Перед въездом на лесосеку выставляется один охранник. Лесничий спрашивает — зачем? Ведь на участок ведут еще три дороги, да и участков три. Можно выполнить хоть 50 проверок и даже составить 50 административных актов о нарушении, но охрана леса от этого не улучшится. Лесничество формально контролирует деятельность краевых унитарных предприятий, но когда ситуация накаляется, функции помогать превращаются в прямое выполнение госконтракта. Раздельно с унитарными предприятиями жить не получается. Тогда зачем делили полномочия? Дележ функций привел к неразберихе — такому мнению придерживаются все руководители лесничеств. Раньше в едином кулаке не только восстанавливали и охраняли лес, но и строили дома, даже целые поселки. Сегодня некому профилактикой заняться, сотрудничать со школами и общественностью. Впрочем, Иван Кулишенко хорошо понимает важность воспитания молодого поколения. Потому решил возродить школьное лесничество. Не ради выполнения плана, а ради будущего поколения специалистов лесного хозяйства.
Теряем лесные поселки не из-за падения спроса на древесину, а потому что люди расстаются с профессией — низкие заработки, отсутствие жилья и перспектив для детей. Легко ли видеть, как подтопление лесов из-за влияния Бурейского водохранилища губит животных или заставляет их покидать родные места? Чтобы привить детям любовь к лесу, постараться сделать из них защитников природы и нужно возрождать школьные лесничества.
Основная задача лесничеств не выживание, а развитие за счет четкой системы управления, устойчивого финансирования и разумной государственной политики. Мы пришли к неприемлемой форме взаимоотношений, когда сотрудничать с лесничествами администрации территорий и население готовы только за деньги. И это в период экономического кризиса, острой нехватки бюджетных средств и профессиональных кадров. Потому политику придется корректировать с учетом складывающейся ситуации, и думать о будущем, так как опытные кадры скоро уйдут и на смену им должны прийти преданные лесному делу молодые специалисты. Потерянные во времени лесные поселки государству не нужны, потому оно обязано сделать так, чтобы их население вернуло себе право распоряжаться лесными ресурсами во благо развития гражданского общества и родного края. 

КГУ «Ургальское лесничество»
Верхнебуреинский р-он,
п. Средний Ургал, ул. Садовая, 37

Журнал "Технодрев" 2009